Разрыв между валютными пассивами и активами банков в апреле вырос до $15 млрд, сообщили «РИА Новости» со ссылкой на данные ЦБ. Дыра — искусственное явление, которое ничем не грозит, поясняют эксперты и сам Банк России
Фото: Екатерина Кузьмина / РБК
Как следует из статистики ЦБ, на 1 мая обязательства российских банков в валюте достигли $331,7 млрд, а валютные активы до вычета резервов — $316,6 млрд. Разница превысила $15 млрд, что на 14,3% больше, чем на начало апреля. Первыми на изменение показателя обратили внимание «РИА Новости». Со ссылкой на аналитика банка БКФ Максима Осадчего агентство сообщило о рекордной дыре в валютном балансе банков.
Открытая валютная позиция на балансе банков увеличилась из-за роста валютных обязательств при отстающей динамике валютных активов, поясняет управляющий директор отдела валидации «Эксперт РА» Юрий Беликов. Он отмечает, что валютные обязательства сектора в рублевом эквиваленте за январь—май подскочили на 1 трлн руб., а совокупные активы в валюте — всего на 544 млрд руб. «Валютные обязательства выросли в основном за счет счетов корпоративных клиентов и межбанковского фондирования — кредитов и счетов ЛОРО (корреспондентский счет. — РБК)», — говорит Беликов.
Разрыв между валютными пассивами и активами банков образовался с конца 2020 года и постепенно увеличивался, отмечает управляющий директор «Газпромбанк Private Banking» Егор Сусин. «Вследствие политики ЦБ по девалютизации для банков действует много ограничений валютного кредитования, но при этом есть достаточно большой спрос населения и бизнеса на валютные сбережения в виде депозитов или счетов. То есть, с одной стороны, есть спрос клиентов на сбережения в валюте, а с другой — банки не могут эти остатки эффективно размещать в виде кредитов. В итоге пассивы банков в валюте превышают их валютные активы, и такая ситуация существует давно», — поясняет он.
«Системной проблемы не наблюдается. Общий объем валютной ликвидности на 1 мая составил $48,5 млрд, чего достаточно для покрытия около трети валютных средств корпоративных клиентов, или 15% всех валютных обязательств. Это комфортный уровень с учетом того, что в последние годы не наблюдается большой волатильности валютных остатков», — сообщил РБК представитель ЦБ. Банки также могут получать дополнительный объем валютной ликвидности за счет свопов или покупки валюты на рынке, добавил он.
Действительно ли это дыра
Назвать это дырой нельзя, утверждает Сусин: «Разрыв связан не с тем, что есть какой-то дисбаланс, естественно, банки не будут держать большую открытую валютную позицию, чтобы «уравновесить» пассивную сторону баланса— есть регуляторные ограничения по капиталу и рискам на капитал». Как отмечает аналитик, банки склонны хеджировать открытую валютную позицию за счет операций с производными инструментами, например свопами. Такие сделки не влияют на балансы банков, это внебалансовая позиция, потому она и не видна в активах, заключает Сусин.
«Дырой эту дельту называть некорректно, поскольку она не отражает потери, вывод активов и тому подобное», — соглашается Беликов. Он также отмечает, что открытые валютные позиции по всем валютам каждого банка измеряются относительно капитала и регулируются нормативами. «Хеджирование учитывается в регулировании, поскольку буквально закрывает риски. Но соответствующие производные инструменты учитываются на внебалансовых счетах, в связи с чем не отражены в статистике по балансовой валютной позиции — отсюда, вероятно, и возникают превратные интерпретации малозначительной динамики», — подчеркивает Беликов.
Источник: rbc.ru